Уносяться в утро, последние птицы,
А ты почему-то не можешь лететь.
Последний закат, незнакомые лица,
В последнюю ночь очень хочеться петь.
А вместо куплета, слова пьяной брани,
Ты что-то кричишь, обьясняя богам.
Уноситься время, что боги давали,
В последнюю ночь закрывается кран.
И уже никогда не будет утра и дня!
Ты помнишь последний закат,
Но теперь никогда не наступит рассвет!
И воздух висит, с горьким запахом света,
И черная тьма как сырая земля.
Покроются пылью осколки ответа,
Рассвета не будет уже никогда!
В последнюю ночь начинаем бояться,
В последнюю ночь начинаем молить!
В последнюю ночь очень трудно не сдаться,
В последнюю ночь очень хочется жить!
И уже никогда не будет утра и дня!
Ты помнишь последний закат,
Но теперь никогда не наступит рассвет! (с)
А ты почему-то не можешь лететь.
Последний закат, незнакомые лица,
В последнюю ночь очень хочеться петь.
А вместо куплета, слова пьяной брани,
Ты что-то кричишь, обьясняя богам.
Уноситься время, что боги давали,
В последнюю ночь закрывается кран.
И уже никогда не будет утра и дня!
Ты помнишь последний закат,
Но теперь никогда не наступит рассвет!
И воздух висит, с горьким запахом света,
И черная тьма как сырая земля.
Покроются пылью осколки ответа,
Рассвета не будет уже никогда!
В последнюю ночь начинаем бояться,
В последнюю ночь начинаем молить!
В последнюю ночь очень трудно не сдаться,
В последнюю ночь очень хочется жить!
И уже никогда не будет утра и дня!
Ты помнишь последний закат,
Но теперь никогда не наступит рассвет! (с)